К книге

Безнадега. Страница 3

— Мэри, тебя не затруднит достать из бардачка регистрационный талон? Он в конверте вместе со страховкой Ди.

Мэри не шевельнулась. Уголком глаза Питер видел, что она застыла словно статуя. Сам же он раскрыл бумажник и начал рыться в нем в поисках водительского удостоверения. Оно должно лежать в одном из отделений с пластиковыми окошками. Так нет же, не лежит!

— Мэри? — повторил он нетерпеливо, с нотками испуга в голосе. А если он потерял это гребаное водительское удостоверение? Выронил в квартире Гэри, когда перекладывал содержимое карманов (во время путешествия карманы всегда набиты черт знает чем) из одних джинсов в другие? Хотя не мог, конечно, выронить, такого с ним еще не случалось, но… — Ну же, Мэри! Достань этот треклятый регистрационный талон! Пожалуйста.

— Сейчас, сейчас.

Она наклонилась вперед, словно старый, заржавевший механизм, внезапно пробужденный к жизни электрическим импульсом, и открыла бардачок. Начала в нем шуровать, выгребла всякую ерунду: полпачки печенья, кассету Бонни Рэйт, зажеванную магнитолой Дейдры, карту Калифорнии. Питер видел капельки пота, выступившие на левом виске Мэри. Взмокли и корни ее черных волос, хотя кондиционер исправно гнал в салон холодный воздух.

— Я не… — И тут же паника в ее голосе сменилась облегчением. — Вот он.

В этот момент Питер заглянул в отделение для визитных карточек и обнаружил водительское удостоверение. Он не помнил, что клал его туда (с какой стати его туда класть?), но оказалось оно именно там. С фотографии — него смотрел не старший преподаватель английского языка Нью-Йоркского университета, а какой-то безработный (а то и объявленный в розыск убийца). Однако в том, что сфотографирован именно он, Питер, сомнений быть не могло. Настроение у него заметно улучшилось. Документы нашлись, есть всетаки Бог на небесах, и в мире царит полный порядок.

Кроме того, подумал Питер, протягивая копу водительское удостоверение, это не Албания, знаете ли. Может, это и не наша зона восприятия, но уж точно не Албания.

— Питер?

Он повернулся, взял конверт, который Мэри держала в руке, подмигнул ей. Она попыталась улыбнуться в ответ, но без особого успеха. И тут порыв ветра окатил их автомобиль песком. Песчинки маленькими иголками впились в лицо Питера, он зажмурился. Как же ему захотелось в этот момент оказаться в паре тысяч миль от Невады, хоть к северу, хоть к югу.

Питер протянул регистрационный талон на автомобиль Дейдры копу, но тот все еще изучал водительское удостоверение.

— Вижу, вы донор внутренних органов? — произнес коп, не отрывая глаз от удостоверения. — Вы действительно думаете, что это разумное решение?

Питер оторопел.

— Ну, я…

— Это регистрационный талон на автомобиль, сэр? — Коп быстро сменил тему. Теперь он смотрел на лист канареечно-желтой бумаги.

— Да.

— Пожалуйста, передайте его мне.

Питер протянул талон через окно. Теперь коп держал в одной руке водительское удостоверение Питера, а в другой — регистрационный талон на автомобиль Дейдры. Он долго смотрел то на один документ, то на другой. Почувствовав, как что-то прикоснулось к его бедру, Питер вздрогнул, но тут же понял, что это рука Мэри. Он положил на нее свою руку и сжал.

— Ваша сестра? — нарушил затянувшуюся паузу коп и поднял на них яркосерые глаза.

— Да…

— Ее фамилия Финни. Ваша — Джексон.

— Дейдра год была замужем, между средней школой и колледжем, — ответила Мэри. Спокойно, уверенно, без признаков паники. Питер поверил бы в это спокойствие, если б не пальцы, вжимающиеся в его бедро. — Она оставила фамилию мужа. Только и всего.

— Год, говорите? Между средней школой и колледжем? Вышла замуж. Тэк.

Он вновь уставился на документы. Питер видел, как ходит из стороны в сторону верхушка шляпы, которая так хорошо смотрелась на симпатяге медвежонке. Нахлынувшее было облегчение испарилось без следа.

— Между средней школой и колледжем, — повторил коп, не поднимая головы, а в мозгу Питера вдруг раздались другие, не произнесенные вслух слова: Вижу, вы донор внутренних органов. Вы действительно думаете, что это разумно?

Мэри перевернула руку, теперь ее ногти впивались в ладонь Питера. Сердце у него сжалось, он вновь почувствовал себя нашкодившим ребенком, который точно знает, что за ним водится грешок.

— В чем… — начал он.

Коп, что ехал в патрульном автомобиле, приписанном к полицейскому участку города Безнадеги, встал. Сначала исчезла голова, потом рубашка с блестящей бляхой и, наконец, портупея. Теперь Питер видел лишь тяжелую пряжку ремня, торчащую из кобуры рукоятку револьвера да складки материи цвета хаки у ширинки.

А в голосе, раздавшемся над крышей «акуры», не слышалось вопросительных интонаций.

— Выходите из машины, мистер Джексон.

3

Питер потянул на себя ручку, и коп отступил назад, чтобы дверца открылась. Мэри так сильно сжала руку Питера, что тот непроизвольно повернулся к ней. Обожженные участки кожи на ее щеках и на лбу теперь выделялись особенно ярко, потому что лицо Мэри посерело. Глаза широко распахнулись.

Не выходи из машины, беззвучно произнесли ее губы.

Я обязан, так же беззвучно ответил ей Питер и поставил ногу на асфальт федерального шоссе 50. Какое-то время Мэри все так же судорожно сжимала его руку, потом Питер высвободился и вылез из кабины. Коп смотрел на него сверху вниз. Шесть футов и семь дюймов, подумал Питер, никак не меньше. И внезапно перед ним, как в ускоренной съемке, пронеслись последующие события: гигант коп, достающий револьвер и нажимающий на спусковой крючок, высокоученые мозги Питера Джексона, летящие брызгами на крышу «акуры», Мэри, вытряхиваемая из кабины, брошенная лицом вниз на багажник, коп, насилующий ее прямо на шоссе, под ярким солнцем пустыни, в шляпе а-ля медвежонок Смоки, надвинутой на лоб, и кричащий: Тебя интересовали органы доноров, женщина? Вот тебе орган! Вот тебе!

— В чем дело, патрульный? — Во рту у Питера пересохло. — Думаю, я имею право знать.

Коп повернулся и направился к багажнику «акуры». Не оглядываясь, словно его не интересовало, последует Питер за ним или нет. Питер последовал, ощущая, что ноги его от волнения стали ватными.

Коп остановился в двух шагах от заднего бампера. Когда Питер присоединился к нему, коп вытянул руку с указующим перстом. Питер проследил за ним взглядом и увидел, что на автомобиле Дейдры нет пластины с номерным знаком, лишь чистенький прямоугольник, который эта пластина прикрывала.

— О черт! — В возгласе Питера слышалось раздражение, в душе же он почувствовал безмерное облегчение. Все-таки у копа была причина остановить их. Питер поднял глаза и только тут заметил, что водительская дверца закрыта. Ее захлопнула Мэри. Он же так волновался… не знал, что его ждет… короче, не слышал стука. — Мэри! Эй, Мэри!

Она высунулась из своего окошка и посмотрела на него.

— У нас отвалилась эта чертова пластина с номерным знаком! — крикнул Питер, разве что не смеясь.

— Что?

— Нет, не отвалилась, — поправил его коп из Безнадеги.

Он вновь присел и медленно, осторожно, плавно сунул руку под задний бампер. А затем пошуровал там, с обратной стороны чистого прямоугольника. Взгляд его в это время был устремлен к горизонту. У Питера возникло странное ощущение, что остановил их не коп, а мужчина с рекламного щита «Мальборо».

— Ага! — Коп встал, сжав в кулак руку, что шарила за бампером.

Он протянул ее Питеру и раскрыл ладонь. На ней лежал (такой крохотный в сравнении с розовой площадкой) кусок заржавевшего болта. С блестящим перепиленным торцом.

Питер посмотрел на остатки болта, потом на копа:

— Я не понимаю.

— Вы останавливались в Фэллоне?

— Нет…

Тут открылась дверца со стороны пассажирского сиденья, и песок заскрипел под кроссовками Мэри, направляющейся к ним.

— Конечно, останавливались. — Она посмотрела на кусочек железа, лежащий на большой ладони (во второй руке коп все еще держал регистрационный талон Дейдры и водительское удостоверение Питера), потом перевела взгляд на лицо копа.